Курим канон
Автор: checkthemargins
Оригинал: checkthemargins.livejournal.com/25469.html
Переводчик: Komanda seriala
Разрешение: запрос отправлен
Пейринг: винцест
Рейтинг: R
Размер: 1600
Таймлайн: 7 сезон
Саммари: Первый поцелуй и общее помешательство. Потому что у них все общее.
Дисклеймер: все принадлежит тому, кому принадлежит
читать дальшеВсе происходит как будто само собой – вот они смотрят трэшовый ужастик на старом Боббином диване, а вот уже обнимаются и целуются прямо там же. Дин немного пьян, Сэм и сам слегка навеселе, а Бобби наверху в своей комнате давно уже спит. Время позднее, далеко за полночь. За окном непроглядная тьма, и комнату освещает лишь мерцание телеэкрана, да из двери напротив попадает свет настольной лампы, которую Бобби забыл выключить. Диванчик явно маловат, но Дин откинулся назад и вжался в угол, а Сэм уместился, плотно прижавшись к нему. Оба сидят, опираясь одной ногой на диван, вторую свесив на пол, чтоб можно было втираться друг в друга всем телом, и грудью, и бедрами, Дин зарывается пальцами в Сэмову густую шевелюру, бережно придерживая за затылок, и в том, как он целует Сэма, сквозит что-то отчаянно-нежное. Сэма никогда в жизни никто так не целовал, тем более – никто из тех, кто знал бы его так же хорошо, как Дин. Потому что, вопреки железобетонной уверенности почитателей книг Чака, они никогда не делали этого раньше.
Сэм обнимает брата за шею, другой рукой запутавшись в его футболке. Дин весь жаркий и твердый в его руках, и рот его горячий, и влажный, и сладкий от клубничной карамельки, сгрызенной до того, как началось все это безобразие. Его язык у Сэма во рту, и Сэм тянется за ним, когда он пытается отстраниться, и сам вылизывает, скользит по небу, по кромке зубов, вдоль вены под языком. Они занимаются этим почти целый час, хотя в первые минут двадцать было больше отчаяния, чем нежности, больше яростно, чем ласково. А сейчас все медленно, и влажно, и Сэм еще никогда в жизни так офигенно себя не чувствовал. Брат забирает в горсть его волосы и тянет, в нужный момент, с нужным усилием, а потом массирует подушечками пальцев, заглаживая боль; большим пальцем мягко чертит круги по выступающей тазобедренной косточке, и совершенно охренительно прекрасно пахнет – дымом и одеколоном после бритья.
У Сэма саднят губы, покрасневшие, искусанные, сердце Дина бьется прямо под ладонью, чуть быстрее, чем обычно, и Сэм чувствует его беспокойный пульс подушечкой большого пальца. Все это слишком остро, слишком сильно – конечно, они всегда были зациклены друг на друге, но сейчас все иначе, и может быть, они оба хотели этого уже очень давно – но никогда не делали. Сэм не понимает, что же изменилось, но вот оно – здесь и сейчас, в этой комнате, этот божий ужас по телеку и теплое дыхание Дина на его губах. А Дин просто источает чувство вины, такое сильное, что если сосредоточиться, можно ощутить его вкус. Сэм точно уверен, что знает, о чем думает брат – и хочет сказать ему, как сильно он ошибается, но оторваться слишком сложно, даже на пару слов.
– Дин, – наконец произносит он, и на мгновение ужасается, что все, вспугнул, разрушил это волшебство, что Дин сейчас подскочит, оттолкнет его, охренев к чертям от происходящего, но тот просто смотрит на него секунду-другую – губы припухшие, влажные и яркие, потом откидывает ему волосы со лба, с шеи, и запрокинув голову, припадает ртом к точеной, сильной линии горла, и Сэм невольно вскрикивает, чувствуя кожей его тихий хриплый смешок. Гладит Дина по стриженому затылку, где волоски совсем короткие и колючие, держит, почти прижимая к себе, и закрывает глаза, растворяясь во влажном прикосновении языка и зубов.
– Дин, – бормочет он невнятно, – Дин. Я просто… Хочу, чтоб ты знал…
Дин говорит «Тсс», и поднимает голову, возвращаясь в поцелуй, лезет под рубашку, гладит по спине, его широкие ладони сухие и теплые.
– Подожди, – Сэм уворачивается, скользит губами по щеке, оставляя влажный след, прикусывает мочку, обводя пальцами ухо по краю. – Просто хочу, чтоб ты знал – я хотел этого еще до того, как слетел с катушек.
Брат вопросительно выгибает бровь, а потом просто снова прихватывает за волосы, и Сэм сам целует его, опять, и еще, глубоко и медленно, лаская языком и мягко посасывая, и ладонь Дина вплавляется ему в спину – пальцы плотно в ямках между позвонками – и остается так.
– Сэмми, – выдыхает он.
– Очень давно, – продолжает младший, – Несколько лет. Много лет, и все время в Клетке, и еще до этого. Задолго до… Когда я был еще жив. Еще до твоей сделки. До того, как ты попал в Ад.
– Сэм, – говорит Дин. Его рука на щеке Сэма, и тот поворачивает голову, целует ладонь, запястье, тоже скользит рукой под футболку и чувствует, как у Дина мышцы пресса поджимаются от этого прикосновения, а лежащая на спине ладонь напрягается, подталкивая ближе.
– Не думай, что это что-то новое, – сообщает Сэм. – Это не потому, что я окончательно спятил.
– Не спятил, а только немножко сдвинулся, – возражает Дин, и Сэм улыбается, смеется, и припадает ко рту брата снова. Дин размыкает губы, втягивает внутрь его язык, и Сэму хочется большего, о боже, как же хочется.
– Неважно. Просто. Просто чтоб ты знал, – повторяет он.
– О господи, я знаю, – отвечает брат. – Знаю. Я верю тебе.
Сэм не уверен, врет ли Дин сейчас, но думает, что вряд ли, хотя в последнее время тот так поднаторел в этом, что и не отличишь. Сэм решает не заморачиваться. Все равно ему больше нечего сказать, чтоб убедить старшего. Дин высвобождает руку из-под Сэмовой рубашки, но только для того, чтоб приняться за пуговицы, и кажется, проходит несколько долгих минут, пока он наконец добирается до мелкого сквозь слои одежды – рубашка, футболка и майка отправляются на пол с глаз долой. Младший выныривает из одежды весь взъерошенный, волосы дыбом от статического электричества, а Дин только шарит взглядом по гладкой смуглой коже, да на секунду приподнимается, чтобы стянуть свою футболку через голову, чтоб наконец-то больше их ничто не разделяло. Сэм чувствует исходящий от него жар, его рука давит на спину тяжело и требовательно, притягивая ближе, еще ближе, словно он хочет Сэма всего запихнуть в себя, и черт подери, Сэм хочет этого не меньше, хочет влезть Дину под кожу, раствориться в нем и остаться там навсегда, и вся эта ситуация, если вдуматься, просто феноменально, сверхъестественно, крайне херовая.
– Я тоже, – говорит Дин, скользит губами легко и влажно – по шее, горячо, открытым ртом – по щеке, языком – по чувствительной коже под ухом. Потом чуть отстраняется, только чтобы встретиться взглядом, и по глазам его видно – не врет, просто не хочет продолжать разговор.
– В смысле, ну, ты понял. Тоже до того, как ты спятил.
Сэм слабо усмехается:
– Приятно слышать.
– Ну да, – хмыкает Дин. Кладет руку Сэму на живот, теплой открытой ладонью, и тот выгибается, прижимаясь, и оба вновь втягиваются в поцелуй.
На пол перебираются неуклюже, с грехом пополам, честно стараясь шуметь как можно меньше. Конечно, диван для них слишком мал, и получается намного удобнее, когда Сэм во весь свой рост вытягивается на полу, тянет Дина вниз, на себя, и раздвигает ноги. Дин горячо и остро проезжается ему по груди твердыми сосками, и Сэм лижет его в губы, просясь внутрь, попутно запуская обе руки в задние карманы штанов. У обоих давно стоит, Сэм ощущает, как собственный член напряженно пульсирует в джинсах, и чувствует бедром член брата, его жаркую тяжесть и твердые очертания. Все-таки это случится. Сейчас. Стена у Сэма в голове рухнула пару недель назад, и вот теперь это тоже стало реальным.
– Дин, – шепчет он, почти не отстраняясь, все еще оглушенный и ощущением, и вкусом, словно не сразу вспоминает, как можно говорить в полный голос.
– Дин, а ты… Ты это делал когда-нибудь?
– Что? Спал с родным братом? – старший ухмыляется, но выходит слишком виновато. – Вроде не доводилось.
– С парнем, – уточняет Сэм, скользит губами вдоль шеи и сжимает за задницу, так что Дин, давясь словами, замысловато матерится и с силой втирается в него. У Сэма вырывается совершенно невольный и совсем не мужественный стон, и он спешит поцеловать брата до того, как тот начнет смеяться и дразнить девчонкой. Зацеловать до одурения, чтоб обо всем забыл вообще.
– Ты с парнем это когда-нибудь делал?
– Нет, конечно, – отвечает Дин. Он трется пахом об Сэма, настойчиво, но медленно-медленно, и методично покрывает поцелуями все его горло, обжигая дыханием, втягивая кожу в рот, и Сэм на девяносто восемь процентов уверен – будут такие засосы, что даже Бобби завтра спросит, что это за хрень. Черт, и ведь они все это делают в Боббином доме. Пока сам он мирно почивает наверху. А Сэм, наверно, немножко больший извращенец, чем сам он думал, потому что сама мысль попасться на горячем тоже неожиданно заводит. Дин прихватывает его зубами за ухо и Сэм в ответ гладит кончиками пальцев колючий затылок.
– А ты?
– Нет, – просто отвечает Сэм.
– Хорошо, – говорит Дин. – Просто отлично.
– Хм, да? – младший закидывает ногу ему на спину и подается вверх, навстречу, с удовлетворением чувствуя, как брат слегка впивается ему в шею зубами.
– Да, – выдыхает Дин, голос у него садится и хрипнет. – Точно, Сэмми.
– А как мы… В смысле, кто будет… – Сэму даже так сразу нужна определенность. Мелкому всегда нужно было все осмыслить и разложить по полочкам, а теперь – нужно, чтобы хоть что-то в жизни оставалось простым и понятным. Он держится за Дина, хватает за выступающую лопатку, тот поднимает голову, легонько тычется носом в щеку, а когда Сэм в ответ начинает жадно толкаться языком ему в угол рта – подхватывает его под спину и приподнимает рывком, притискивая к своей груди.
– Хочу в тебя, – без колебаний отвечает Дин. – Хочу тебя трахнуть.
Сэм чувствует, как тугой жгучей спиралью свивается желание внутри, как в джинсах член твердеет до невозможности, и кивает куда-то Дину в шею, пробуя языком горько-соленый пот с кожи, впитывая вкус, проводя зубами по линии челюсти.
– Да, – говорит он. Он принадлежал Дину с самого начала. Это просто логично и естественно, что и в этот раз – в первый раз – все так и будет.
Дин снова целует, влажно зализывает его пылающие, искусанные губы, и это здорово отвлекает от поисков смысла. Про все остальное можно подумать потом.
@темы: слэш, перевод, день седьмой, wincest!fest 2014, команда сериала, R
-
-
04.10.2014 в 13:58-
-
04.10.2014 в 15:36-
-
04.10.2014 в 19:33Это прям... божественно! Охрененно!
Спасибо!
-
-
04.10.2014 в 20:23спасибо за перевод!!
-
-
04.10.2014 в 22:17спасибо!
-
-
05.10.2014 в 13:42Брат забирает в горсть его волосы и тянет, в нужный момент, с нужным усилием, а потом массирует подушечками пальцев, заглаживая боль
и совершенно охренительно прекрасно пахнет – дымом и одеколоном после бритья.
– Я тоже, – говорит Дин, скользит губами легко и влажно – по шее, горячо, открытым ртом – по щеке, языком – по чувствительной коже под ухом
-
-
06.10.2014 в 02:08-
-
09.10.2014 в 00:25Горячо, нежно... восхитительно. Отличная работа, задевает воображалку здорово. Переводчик, спасибо Вам невозможное!
-
-
09.10.2014 в 01:34друзья, огромное спасибо вам за такие прекрасные, эмоциональные отзывы
-
-
09.10.2014 в 09:33-
-
09.10.2014 в 23:01Какие братья
У меня сердце екало и замирало перед каждым новым предложением, потому что братья такие настоящие, просто с ума сойти! Спасибо огромное за этот фф
П.С. Все же картинка у меня в голове с мелким Сэмом
-
-
10.10.2014 в 09:47Жанна_Вэссон, да, в этом фике мне тоже братики кажутся моложе седьмого сезона, почему-то есть такое впечатление)) наверно, потому что они тут такие искренние и влюбленные, как в юности..
спасибо вам за добрые слова)
-
-
10.10.2014 в 10:00Я бы даже поставил больше на переводчика ))) Перевести на русский и еще так, чтобы оно было плавно - это не просто )
-
-
10.10.2014 в 10:14-
-
10.10.2014 в 11:09О, да
-
-
11.07.2015 в 00:38-
-
16.07.2015 в 18:16